Москва, 22.11.2024

Вы здесь: / > Творчество > Интервью > Выступление А.А. Лиханова на радиостанции «Маяк»

3 октября 2012 года председатель Российского детского фонда Альберт Анатольевич Лиханов выступил в прямом эфире радиостанции «Маяк» в программе Вадима Тихомирова и Елены Батиновой. 

Речь, конечно же, шла о юбилее фонда, но и не только об этом. Послушать выступление Альберта Анатольевича Лиханова можно здесь

Текст интервью опубликован ниже:

ТИХОМИРОВ: В нашей студии появился гость, как говорится, редкая птица. Простите, Альберт Анатольевич, что я называю вас птицей, но вы птица высокого полета. У нас в гостях замечательный детский писатель Альберт Анатольевич Лиханов, а говорить мы будем сегодня о Российском детском фонде, председателем которого вы являетесь на протяжении 25 лет, и самое главное, что этот фонд, как это ни парадоксально, 14 октября будет отмечать ровно 25 лет.

БАТИНОВА: Здравствуйте, Альберт Анатольевич.

ЛИХАНОВ: Здравствуйте.

ТИХОМИРОВ: Здравствуйте, как ваше настроение?

ЛИХАНОВ: Настроение бодрое, идем ко дну.

ТИХОМИРОВ: Ко дну какому?

ЛИХАНОВ: Ну, такая поговорка существует юморная.

ТИХОМИРОВ: Альберт Анатольевич, у меня первый и самый важный вопрос. Мы сейчас, конечно, поговорим о фонде, о том, что вы делаете, чем вы занимаетесь, какие продвигаете программы, но самое главное не в этом. В последнее время на всех центральных каналах идет реклама: «Возьми ребенка в семью из детского дома». А вы один из тех немногих людей, которые говорят о том, что лучше создавать семейные детские дома. То есть вы идете вразрез с политикой центральных каналов.

ЛИХАНОВ: Вы знаете, политика - это одно, а убеждения и практика - это другое. Дело в том, что я, как, наверное, и вы, по профессии журналист. И когда я был совсем молодым, это было в 1960 году, к нам в газету пришла женщина воспитатель. А тогда были школы-интернаты, все заведения учебные переделали в школы-интернаты с тем, чтобы дети пять дней жили, учились и кормились в школе, культурно развивались.

ТИХОМИРОВ: Да, да, как бройлеры.

ЛИХАНОВ: Да-да-да, вот точное замечание! Потому что параллельно строились коровники на тысячу голов. И школьные интернаты тоже были в основном на тысячу, на полторы тысячи детей. Такая была псевдосоциальная мечта у Никиты Сергеевича Хрущева. И вот такой интернат, и туда привезли 50 малышей из дошкольного детского дома. В пятницу всех ребят разбирают родные, а эти ребята стоят на лесенке, смотрят и только что не плачут, малыши же. Она говорит: давайте мы отдадим их тоже на выходные взрослым.

ТИХОМИРОВ: Это воспитательница, которая к вам пришла?

ЛИХАНОВ: Да-да. Мы напечатали ее письмо, наутро в этой школе очередь, там всякие хорошие, добрые, разные внешне люди, и не только внешне, и они всех ребят разобрали. Наше ожидание добра, блага, красоты… Дело кончилось тем, что к концу учебного года только двух ребятишек забрали люди совсем, всерьез, усыновили их и из этого интерната забрали. Всех остальных ребятишек вернули. И проблема в чем? Во-первых, это был порыв. Порыв - страшное дело, человеческий порыв - страшное дело, особенно когда он касается судьбы другого, маленького человечка, который безответен. Вот они взяли, эти взрослые люди, наобещали с три короба, накупили подарков, некоторым шубки, ботиночки, платьица, наговорили, что ты наш любимый, теперь будешь всегда с нами. А потом оказывается, что детки-то расходятся с представлениями этих, так сказать, идеалистов. Детки, извините меня, писаются (энурез называется), детки, извините меня, хлеб поедят - хлеб в карман, под подушку, ведут себя не так, как ожидается, говорят не теми словами, которые…

БАТИНОВА: Абсолютно так и есть.

ЛИХАНОВ: Потому что это детдомовцы, это ребятишки маленькие… Их еще можно переделать, первоклассников, ну, по-хорошему переделать. И в результате взрослые – прошло одно воскресенье, пять, десять - устали от этих деток и стали задумываться над главным: зачем это им нужно – раз; справятся ли они - два. В-третьих, а что дальше, когда они вырастут, а что потом? И так далее, и так далее. Кончилось дело пшиком. То, о чем вы сейчас говорите, вот это тот самый пшик. Я после вот той истории был просто ошпарен, понимаете, мне было неловко, что я в это ввязался, потом мне стало как-то за этих ребят обидно. Я стал ездить по стране, я был собкором «Комсомолки», потом стал работать в других местах, и я везде, когда приезжал, я всюду шел в эти детские заведения: в дома ребенка, в детские дома, в интернаты. И я увидел, что вообще в нашей той, большой стране большой непорядок. Во-первых, я с ужасом узнал, что в Советском Союзе 1 миллион 200 тысяч детей-сирот.

ТИХОМИРОВ: Сколько?

ЛИХАНОВ: 1 миллион 200 тысяч сирот было.

БАТИНОВА: А сейчас сколько?

ЛИХАНОВ: Сейчас у нас в стране 750 тысяч сирот, но только в России.

ТИХОМИРОВ: Те же цифры.

ЛИХАНОВ: Вы знаете, нет, они вырастают. В России после войны было 678 тысяч детей. Сейчас 750 тысяч.

БАТИНОВА: После войны, да, а сейчас…

ЛИХАНОВ: После войны было 678 тысяч. То есть мы превзошли войну. Но я не про это хочу рассказать. Во-первых, надо понимать, что такое эти дети. Некоторые вообще не знали родителей. Есть такие ребятишки, от которых отказываются в роддомах прямо. Это страшное дело, потому что они никто. Понимаете, вот никто. Некоторые даже не знают, кто их родители, у нас же много подкидышей. Вот у нас в Морозовской больнице в Москве есть такой центр «Нежность», мы создали вместе с органами здравоохранения Москвы, где 50 кроваток, они заполнены каждый день. Там дети, которых привозят из московских роддомов, с вокзалов, из мусорных баков милиция привозит. Это ничьи дети, просто вот только что рожденные, брошенные или из роддома отказники. Представьте себе путь этого человечка по жизни. Вот он явился, явлен господом и родителями, неизвестными часто. Каких только там национальностей нет, какого только цвета детей нет.

ТИХОМИРОВ: А что делать с этими детьми?

ЛИХАНОВ: Так вот в том-то и дело, что их первое время Морозовская больница приводит в порядок просто после родов, потом их передают в Дом ребенка, это до трех лет дети там вырастают, но не зная ни материнского поцелуя, ни объятия, ни взрослых рук, ничего не зная. Потом они переходят в дошкольный детский дом, где от 3 до 7 лет, или прямо в такой уже интернат, где есть малышовые группы. Потом он в школьном таком же заведении закрытом или в детском доме. Ну, в общем, судьба такого человека чаще всего печальна, ужасно печальна.

БАТИНОВА: Альберт Анатольевич, но проблема же в тех матерях, которые отказываются.

ЛИХАНОВ: Проблема в матерях.

БАТИНОВА: С ними никто не разговаривает, почему они бросают своих детей, на это есть причины?

ЛИХАНОВ: На это есть много причин. Понимаете, сейчас не будем даже вдаваться, нам не хватит нашего разговора. Давайте просто поговорим об этом пути. Вот вы говорите, в газетах объявление: возьмите ребенка. Кто даст гарантию, что человек, берущий даже из самых добрых, открытых, так сказать, побуждений, что он, грубо говоря, не совершит жуткого поступка в своей жизни? Во-первых, надо сразу себе дать слово, что бы ни случилось с этим ребенком, как бы ни развивалось, а там и генетика, там и… Ну, чего только там нет иной раз: болезни, врожденные болезни, передаваемые, часто порушена генетическая основа, потом начинают в определенном возрасте заболевать неизлечимыми болезнями. Я не против того, чтобы детей усыновлять. Но это очень серьезное дело, к этому нужно относиться чрезвычайно серьезно. Чем хороши наши семейные детские дома? Они не повелись на это: возьмите ребенка, возьмите ребенка… Они должны были сначала принять решение, и мы сразу предложили затрудненное решение. Оно состояло в том, что возьмите сразу - но только сразу - не меньше пятерых детей. Представляете?

ТИХОМИРОВ: Так это работа уже.

ЛИХАНОВ: Вообще любой автомобиль должен затормозить перед этим. Затормозить и подумать: что предлагают мне, справлюсь ли с этим я, и какие последствия? И вы знаете, как ни парадоксально… Но это было немножко другое время, это был 1988 год, когда мы это объявили. Вот тогда мы создали 578 таких семей в Советском Союзе.

ТИХОМИРОВ: То есть такой семейный детский дом.

ЛИХАНОВ: Семейный детский дом. Какая идея была? Что просто из интерната этих ребят забирают и берут маленьких под опеку, старших под попечительство родители, желательно, чтобы это была семейная пара. И за это мать становится, вернее так, получает зарплату старшего воспитателя детского дома. Но ей, матери, за это идет социальный пакет, то есть она становится служащей, ей идет стаж, педагогический стаж, на детей дают деньги, ей дают зарплату. Она на работе.

ТИХОМИРОВ: То есть она госслужащая.

ЛИХАНОВ: Она дома, но она на работе, она выполняет поручение государства и работает с этими детьми-сиротами, вытаскивая их до их совершеннолетия.

ТИХОМИРОВ: Скажите, а вы это сами придумали или все-таки ученые?

ЛИХАНОВ: Вы знаете, во-первых, я сам слегка, простите, ученый, во-вторых, есть ведь мировой опыт. Есть система деревень «Киндердорф-SOS», в Австрии созданная Германом Гмайнером великим. После этого появились социалистические тогда версии в Чехословакии, в Польше. Такие подходы проработаны в принципе были, но мы создали совершенно новую версию.

ТИХОМИРОВ: Альберт Анатольевич, все-таки давайте завершим эту тему, а потом поговорим о фонде.

ЛИХАНОВ: Да, завершим эту вещь. Я просто хочу сказать, что этот проект - мы взялись за него, и мы опекали все семейные детские дома, - он у нас, по счастью, удался. В России 368 семейных детских домов.

ТИХОМИРОВ: До сих пор?

ЛИХАНОВ: Они получили, к сожалению, измененный статус, их лишили социального пакета, который пожалели, понимаете? Вместо того чтобы быть, чувствовать себя работницей государства, выполнять его социальный заказ, если хотите, их перевели в область любительщины.

ТИХОМИРОВ: Самодеятельность, да.

ЛИХАНОВ: Как бы хобби. Вот вы возьмите ребенка, за него будут давать деньги, а вам будут не зарплату давать, а вознаграждение. Никакого социального пакета. Этим могут заниматься только очень взрослые люди, которые уже приближаются к пенсии, вот что. Хотя в некоторых случаях деньги настолько достаточны, что это является материальной приманкой такой, что не очень здорово.

ТИХОМИРОВ: Скажите, а государству экономически что выгоднее: отдать детей, скажем так, родителям приемным или содержать их в семейных детских домах, просто в детских домах?

ЛИХАНОВ: Конечно, выгоднее в семейных детских домах. Детский дом и семейный детский дом - разные вещи. Там, понимаете, мать и пять детей. Если, такие у нас были версии, и отец и мать этим занимаются, у них десять детей, они оба становились…

ТИХОМИРОВ: Воспитателями.

ЛИХАНОВ: Работниками, они имели этот социальный пакет. Они двое на десятерых. В государственном детском доме - в обычном, для нормальных, считается, детей – соотношение такое: на одного взрослого двое детей. А в заведениях коррекционных, то есть это такие полуинвалидные, там один к одному, то есть на одного ребенка один взрослый. Так что считайте. Вместо того чтобы держать десять работников на десять детей, это делают двое, понимаете? Поэтому это очень выгодное дело. Второе, в любом случае государственное заведение, детский дом - это учреждение, там много всяких затрат, там сторож, там электричество, коммуналка. А тут-то, когда раздают, все это отпадает. Поэтому действительно содержание ребенка в детском доме - дорогое удовольствие. И когда это передано было в регионы и была открыта такая форточка, многие в это кинулись, закрывая учреждения под названием детский дом, школа-интернат, раздавая детей, а вот за результат-то никто не отвечает. А наше мнение такое - раздали 100 тысяч детей, 30 тысяч уже вернули назад. Кому? Куда? Никуда.

ТИХОМИРОВ: Понятно. Альберт Анатольевич, а теперь вернемся к вашему фонду. Вы знаете, в последнее время, к сожалению, в нашей стране, если люди хотят своровать денег или заработать политический капитал, они создают при себе детский фонд. Вы заметили такое направление? И вот я думаю, почему так девальвировали всю эту историю, почему государство не смотрит, кому, скажем так, давать статус детского фонда, во-первых, и, во-вторых, что делает детский фонд на самом деле?

ЛИХАНОВ: Ну, вы знаете, детских фондов не так много. Много фондов, это другое дело. Вообще, понятие «фонд» действительно во многом дискредитировано и размыто, потому что есть и государственные фонды, есть корпоративные фонды.

ТИХОМИРОВ: Да-да.

ЛИХАНОВ: Корпоративный фонд вообще очень удобное дело, олигарх сбрасывает туда деньги и поручает, кому что сделать. Вы знаете, даже своим собственным сотрудникам если помочь там в чем-то, это тоже считается благотворительностью, почему нет.

ТИХОМИРОВ: В принципе да.

ЛИХАНОВ: И вот это, как говорится, способ какого-то увода этих ресурсов, хотя бы части их.

ТИХОМИРОВ: Из-под налогов, да.

ЛИХАНОВ: Некоторые делают добрые дела. Но, вы знаете, мы общественный фонд, мы - всех и ничейный. Мы для всех и ни для кого, в частности, из тех, кто с мохнатой лапой. Нам не дают, и, как говорится, мы сами делаем свои дела, которые касаются, скажем так, большинства.

ТИХОМИРОВ: Но государство помогает вам?

ЛИХАНОВ: Нет, конечно! За 25 лет существования. Мы получали государственные…

БАТИНОВА: А кому оно вообще помогает?

ЛИХАНОВ: Вот послушайте, мы получали в советское время из государственных органов, но не из бюджетных средств, а, например, Совет Министров СССР вел хозяйственную деятельность, у него было там всё, вплоть до совхозов своих, и вот из этих средств на наш телемарафон - мы в свое время провели круглосуточный телемарафон, вы-то молодые, небось, не помните, - когда мы за сутки собрали 102 миллиона рублей (советских рублей, понимаете?), и вот там 5 миллионов нам дало правительство СССР. Но это не бюджетная строка, мы никогда из бюджета, ни разу, ни одним рублем, ни тогда, ни сейчас.

ТИХОМИРОВ: А сейчас вы где черпаете финансы?

ЛИХАНОВ: Собираем, клянчим, просим, я профессиональный попрошайка. Мы просим, просим, просим.

ТИХОМИРОВ: Хорошо выглядите для этой профессии. Это шутка, конечно.

ЛИХАНОВ: Нет, это очень большая, кстати сказать, печаль, и лучше в эту сферу не вдаваться, потому что будет печальный у нас разговор. Хочу только сказать, вот мы начали новую программу «Детский туберкулез». В стране нашей 280-290 тысяч детей каждый год заболевают туберкулезом, в зоне риска 800 тысяч детей. В прошлом году во всей Европе объединенной, во всех странах Европы разного возраста граждан, то есть и стариков, и заключенных, и детей, заболело 80 тысяч человек. Так была объявлена так называемая континентальная тревога. У нас только детей заболевает вот сколько - у нас никакой тревоги нет, у нас все в порядке.

БАТИНОВА: Конечно.

ЛИХАНОВ: Ну вот, мы объявили такой проект «Детский туберкулез», сделали независимый доклад, это не просто так, это серьезное, можно сказать, социальное…

ТИХОМИРОВ: Это исследование, да.

ЛИХАНОВ: Социальное исследование, оно построено на государственных данных, на госстатистике, ну и, конечно, привлечены серьезные профессионалы. Мы не хотим, конечно, заниматься тем, что обязано государство делать и что оно в общем-то делает. Понимаете, медикаментозное лечение заболевания в открытой форме – это, как говорится, дело профессионалов, врачей. Но дело в том, что в стране существует 200 санаториев для детей, детских противотуберкулезных санаториев, и там дети бедных. Понимаете, заболевают этими простудными вещами скорее всего, чаще всего и тяжелее всего дети бедных.

БАТИНОВА: Потому что дизентерия и туберкулез - это болезни стран нищих.

ЛИХАНОВ: Туберкулез вообще всегда, еще во времена Чехова, считался социальным заболеванием. Понимаете, и у этих детей многого просто нет. Мама живет в деревне, ей добраться…

ТИХОМИРОВ: А как вы можете помочь им?

ЛИХАНОВ: Помочь даже бельишком, извините за выражение, потому что маленькие детки, маленькие ведь там есть, вот им дали белье с собой - маечки, трусики, носочки там, все-все-все. А стирка в этих заведениях машинная. После двух-трех стирок - вот Лена, небось, мама, знает, что это такое…

БАТИНОВА: Да, да, конечно.

ЛИХАНОВ: А если их там много и это все в куче стирается, что из этого получается? Тряпье. Особенно если и пришли-то в неновом. Мы хотим хотя бы дать бельишко новое, мы хотим дать лишние штанишки, потому что этого бюджетом не предполагается. Вот тут государству я, как говорится, и предъявлять претензии не собираюсь, не должно государство родительским детям давать одежду и прочее. Это должны дать родители. Но родители-то кто?

ТИХОМИРОВ: Бедные люди.

ЛИХАНОВ: Это нищета. Вот у меня письма. Девочка, хорошая девочка (видел ее в Кирове в санатории), папа тракторист, мама доярка, она говорит: они не получали денег живых три года, живем за счет бабушки, она получает пенсию. И девочка: обуви нет, простуда, пневмония и подход к ТБЦ…

ТИХОМИРОВ: Мы напоминаем, что в студии у нас находится Альберт Анатольевич Лиханов, это писатель и председатель Российского детского фонда, и также он является президентом международного фонда детского. Правильно?

ЛИХАНОВ: Международной ассоциации детских фондов.

ТИХОМИРОВ: Простите, да, детских фондов.

ЛИХАНОВ: У нас ассоциация - это союз равных друзей, скажем так.

ТИХОМИРОВ: У нас достаточно непростой разговор, несмотря на то, что очень скоро будет праздник, 25 лет детскому фонду, но понятно, что дети - это всегда сложно. И самое удивительное, что, мне кажется, в последнее время дети, скажем так… стали некой разменной монетой во многих играх - и экономических, и политических, и финансовых. Но мы сейчас говорим не об этом, мы говорим о вашем фонде. Мы понимаем, что приходится деньги брать отовсюду, но вопрос: кто придумывает эти целевые программы, которые позволяют вам, скажем так, двигать?..

ЛИХАНОВ: Хорошо, я отвечу так. 14 октября, в день рождения детского фонда, мы проводим Международный съезд волонтеров детства в Колонном зале, куда соберется тысяча людей и детей, которые совершили благие дела.

ТИХОМИРОВ: То есть это волонтеры.

ЛИХАНОВ: Которым мы скажем спасибо, да, волонтерам детства. Только у нас представление и понимание волонтерства немножечко отличается от такого расхожего, когда молодые мальчики и девочки сейчас там в Сочи репетируют, что-то они там подносят…

БАТИНОВА: Это люди, которые бесплатно работают где-то.

ЛИХАНОВ: Это да. Но тут другое, понимаете. Вот, например, те же самые семейные детские дома, мы их считаем волонтерами, которые отслужили 24 года, они сами состарились, они поседели, но они спасли детей, детей, которые во многом были обречены. И смысл этого съезда - там у нас не будет докладов, не будет речей, а весь день это будет чествование и слова благодарности людям, которые уже что-то сделали. Вот мы говорили с вами про семейные детские дома. Сорок восемь семейных детских домов из России, Белоруссии, Украины и Казахстана получат нашу новую награду, это международная награда детского фонда, которая называется так: «Благородному родительству - благодарное детство». И мы хотим, чтобы эту награду (это такой бронзовый символ нашего фонда, эмблема наша, красивая очень получилась премия), эту премию вручили те дети, которых эти взрослые спасли, и не как-нибудь, а всерьез и навсегда. Вот у нас, например, получит потрясающая женщина, было бы у нас звание Герой Труда - я бы ей дал первой, Надежда Константиновна Захарова из Саратова. Она врач-гинеколог, человек с высшим образованием, у нее четверо собственных взрослых детей, теперь уже взрослых, тогда было маленьких четверо детей, она их подрастила. Но она ходила по роддомам, она видела этих младенцев, от которых отказываются матери. И она приняла решение и взяла пятерых младенцев сразу. Это и был семейный детский дом. Представляете, какую нужно было ей высоту взять моральную! А через два года она взяла еще двоих ребят. Семь ребятишек плюс четверо кровных, и она их всех сейчас вырастила, и все ребята заканчивают получать высшее образование. Всё в порядке. Один мальчик очень больной, все остальные в порядке. Вот это настоящий герой, человек, который состоялся, она состоялась как личность, она сама себе поставила потрясающий памятник. Так мало того, она еще сумела построить дом двухэтажный, где для каждого ребенка из этих одиннадцати есть комната. Как у них будет дальше жизнь складываться? Вот они выросли, пошли дальше, у кого-то получилось, но у них есть всегда куда приземлиться в родном материнском доме. Вот вам ответ на вопрос, кто такой волонтер в нашем понимании. Захарова - эталон волонтерства и вообще здравого человеческого сердца великого.

БАТИНОВА: Насколько это сильный и морально, и духовно человек, потому что одного ребенка взять очень сложно, нужно задать себе очень много вопросов, чтобы сделать этот шаг, и ответить на эти вопросы, а тут пять.

ЛИХАНОВ: У нас есть еще семья Сорокиных, простые люди, он детдомовец бывший, а она вообще такая крестьянская женщина, живут в селе в Ростовской области. За 24 года через них прошло 48 ребят, и они их всех устроили, они их всех женили, замуж повыдавали, всем создали жилье и условия жилищные, и у них еще там сейчас есть несколько несовершеннолетних. Это герои!

БАТИНОВА: Да, Альберт Анатольевич, я понимаю, что это очень и очень, но с другой стороны, тут важно думать о том, счастливы ли эти дети.

ЛИХАНОВ: Эти дети совершенно счастливы, потому что у них всё есть, у них есть родители.

БАТИНОВА: Дело же не в том, что у меня есть новая майка и новый компьютер, а еще и в том, что я получила.

ЛИХАНОВ: Конечно. Они получили самое главное - семью и семейную защиту, это великое гражданское дело, которое, к сожалению, пресекается. Но это только часть дела. У нас есть разные другие награды, и в том числе очень высокие. У нас, например, есть международная Золотая медаль имени Льва Толстого. Потому что Лев Николаевич, между прочим, своей книжкой главной знаете что считал?

ТИХОМИРОВ: Что?

ЛИХАНОВ: Вот догадайтесь с трех раз быстро. Не «Войну и мир» даже, не «Воскресение», а книгу для чтения крестьянских детей, над которой работал 25 лет и которую считал незаконченной, он считал это главным трудом своей жизни. Поняли? И вот поэтому мы именем Толстого назвали эту награду. Она вручается с момента основания, ее получила Астрид Линдгрен, я ее сюда приглашал, мы с ней общались, это был единственный приезд Астрид Линдгрен в нашу страну, мы с ней дружили. Дальше такая мать Тереза Калькуттская, наверное, вы слышали, основательница ордена милосердия, мы и ее наградили. Альберта Сэбина, американского врача, который создал противополиомиелитную сыворотку. В общем, великие люди. И у нас сейчас будет снова вручение нескольких таких наград выдающимся гражданам нашей страны. К ним я отношу Александра Николаевича Коновалова, это директор Института нейрохирургии имени Бурденко, сам выдающийся нейрохирург, который создал свои технологии, методики по оперативному вмешательству в головной мозг и спас великое множество детей, и мы к нему обращались, я к нему не раз, и он по нашим просьбам таких детей спасал. Понимаете, мы должны все время помнить, что мы не только в негативе обретаемся: там зарезали, тут выбросили… Есть еще великая плеяда «Рыцарей детства». Вот у нас есть такой общественный почетный титул, мы создали - «Рыцарь детства», и мы присвоим его кому? Главному онкологу страны Михаилу Ивановичу Давыдову, директору Института онкологии на Каширке. Александру Александровичу Баранову, это руководитель Научного центра здоровья детей. Борису Григорьевичу Спиваку, это главный наш ортопед. Только в одной медицине. У нас же практически все направления медицины для взрослых, они параллельно еще существуют детские, причем гораздо более сложные и более нужные, может быть. Вот я сам старый человек, я понимаю, что мы уже отстрелялись, понимаете, мы уже многое прошли, а эти-то еще ничего не видали. Вот перед приходом к вам я открыл письмо из Кировской области, женщина пишет, что у нее родилась девочка с ужасным, так сказать, врожденным пороком: она не двигается. Но она научилась вязать, и она вяжет, и мама прислала мне фотографии кукол, которых она связала. И она говорит: помогите мне, чтобы эти куклы кто-то взял, к ним проявил интерес. Прекрасные куклы. Вот я сейчас вернусь и буду думать, как же сделать так, чтобы эта девочка состоялась как работник; она уже выросла, но она выросла в кровати, прикованная к постели. И вот эти куклы, которых она вяжет, надо, чтобы они действительно радовали новых детей. Это все и есть гражданское общество, это детский фонд и есть.

ТИХОМИРОВ: Альберт Анатольевич, скажите, а если люди захотят вам помочь, куда им обратиться?

ЛИХАНОВ: Вы знаете, пусть зайдут в Интернет, у нас есть официальный сайт, у Российского детского фонда. Мы сейчас особенно заняты программой «Детский туберкулез», и там все наши счета есть, будем благодарны. У нас есть люди, которые нам посылают не только что тысячу рублей, а пятьдесят и даже двадцать рублей, извиняясь, посылают мне в конвертах, чтобы принять участие в этой программе. Поэтому милости просим. Знайте, что мы кланяемся за любые суммы, потому что это высшая человеческая забота - кому-то помочь, понимаете, кому-то другому, кто не рядом с тобой даже. А когда речь идет о детях, мы постоянно должны этим заниматься. К сожалению, у нас этой цивилизации маловато.

ТИХОМИРОВ: Альберт Анатольевич, мы вас поздравляем с праздником, с юбилеем, и вам придется еще долго жить и много работать, другого пути у вас нет.

ЛИХАНОВ: Спасибо за доверие, как говорится.

БАТИНОВА: Спасибо вам большое.

ТИХОМИРОВ: Да, и пишите книгу, хорошо?

ЛИХАНОВ: Спасибо.