Москва, 16.04.2024
Календарь событий
Вы здесь: / > Новости > ЧУВСТВО СОСТРАДАНИЯ СЕГОДНЯ ОЧЕНЬ РАЗМЫТО
03.06.14 — ЧУВСТВО СОСТРАДАНИЯ СЕГОДНЯ ОЧЕНЬ РАЗМЫТО
2 июня портал новостей «Вечерняя Москва» опубликовал интервью с Альбертом Лихановым.
Его называют мастодонтом отечественной детской литературы. Проза Лиханова публиковалась во всех толстых журналах, а знаменитая повесть “Последние холода” о жизни мальчика и девочки, оставшихся без родителей в войну, вошла в семейный круг чтения многих поколений.
Но Лиханов не только писатель. На протяжении почти тридцати лет он возглавляет Российский детский фонд, созданный для того, чтобы ни один ребенок в нашей стране не считал себя чужим.
С писателем и общественным деятелем встретилась наш корреспондент.
- Альберт Анатольевич, я знаю, что каждый год накануне 1 июня Фонд готовит что-то особенное для детей...
- В этом году мы привозим в Москву 11 тысяч детей-сирот из 29 регионов России, четырех стран СНГ, из Крыма. Мы покажем им лучшее, что есть в Москве. Например, все эти годы, почти тридцать лет нам дарят свои спектакли лучшие театры Москвы. Мы поведем детей в кукольный театр, в Большой...
- Думаете, что детям из детских домов интересно побывать в театре?
- Вы не представляете, с каким интересом они смотрят представления! Восхищаются, удивляются. Они бы в обычной жизни никогда не попали в театр, а тут – возможность увидеть другой мир... Знаете, на разнообразных съездах выпускников детских домов, меня всегда поражало, сколько среди них генералов, полковников, ученых... Например, Николай Дубинин, основатель нашей генетики – он же из бывших беспризорников. Советская власть и советские люди очень много сделала для воспитания детей, оставшихся без родителей.
- Нынешнее время иное?
- К сожалению, чувство сострадания у нас сегодня очень размыто. Нынешняя тенденция такова, что, увидев бедствие, люди закрывают глаза и попросту не желают в этом участвовать.
- Вообще, это естественная реакция человека...
- Совсем нет. Я помню, как в годы войны в Киров, из одного только Ленинграда привезли сорок тысяч детей, оставшихся без родителей. Где им было жить? Куда селиться? И этих детей расселили в избах. Семьи без разговоров подвинулись и приняли сирот. Это был народный тренд – помочь и защитить... Я позиционирую 1 июня, как праздник для детей и день объявленной тревоги для взрослых. Мы должны задуматься, что мы не сделали для детей.
- Ну, а ваш фонд конкретно что сделал?
- Горжусь тем, что именно мы придумали систему семейных детских домов. В России такого не было. Благодаря нашим усилиям, появилось 368 семейных детских домов и туда передали более четырех тысяч детей. Представьте себе: муж и жена, чаще всего из сельской местности, вырастили собственных детей. Но у них остался большой дом, хозяйство, они полны сил. Значит, они могут взять детей на воспитание. Было предусмотрено, что члены семьи, взявшей детей на воспитание - получали статус воспитателей детского дома. А государство передавало на детей то, что дети получали бы в детском доме.
- Я знаю, что похожая система существует в России, это так называемые дома Гмайнера, где небольшое количество детей воспитывают приемные мамы.
- Наш фонд очень дружит с Домами Гмайнера, но все-таки наша идея отличается. У Гмайнера система выстроена на монашеских правилах система. Мать, воспитывающая приемных детей, по правилам этой системы, не имеет права быть замужней. Это такое гражданское монашество. Но мы считали, что нам нужно сделать другую конструкцию, чтобы мальчики и девочки жили в полной семье, а не только под эгидой мамы.
- Но папы, как показывает практика, существа более слабые и изнеженные, чем мамы. От большой нагрузки они убегают...
- Не все, знаете ли. Например, в Ростовской области есть семья: Татьяна Сорокина и Николай Сорокин. Она – казачка, он – бывший воспитанник детдома. Вместе Татьяна и Николай подняли на ноги 55 детей. Фонд помог выстроить двухэтажный дом и теперь, когда у мамы день рождения, взрослые дети, приезжают к ней уже со своими детьми. У них за столом по сто двадцать человек собирается! Или, скажем, семья Николенко из Краснодарского края. Сами – мелиораторы. Создали со своей семьей – духовой оркестр. Они выросли, но мы их всегда приглашаем на наши мероприятия, где семья с удовольствием выступает. Все до одного.
- И даже мама?
- А мама на барабане стучит...
- Альберт Анатольевич, у вас, как у специалиста по "делам детей", наверняка есть мнение по поводу усыновления наших детей на Западе...
- Честно сказать, я не видел проблемы в том, что наших детей усыновляли американцы. Есть объективная реальность. За годы, что граждане США усыновляли наших детей, там погибло около двадцати человек. И все люди, допустившие это – наказаны. У нас же ежегодно дети погибают от рук родителей. Мне очень жаль, что мы поссорились с Америкой. Я специально отслеживал судьбы нескольких детей, которые наверняка бы у нас пропали. Жила одна девочка в доме инвалидов Петербурга. Из-за генетических отклонений ножки у нее висели как плеточки, и ничего поделать было нельзя. Сам директор детского дома говорил, что пропадет девочка. Будут ее держать в детдоме до совершеннолетия, а потом - передадут в заведение для инвалидов. Но девочке повезло. Ее взяла американская семья. И там – в доме новых родителей – девочка стала плавать, как рыбка. Теперь она шестикратная чемпионка Паралимпиады, а свою первую медаль она отвезла директору детдома, который открыл ей дорогу в жизнь. Так медаль у директора и висит. На почетном месте. И таких историй – тысячи. А что было бы с ребенком, если бы усыновления не случилось?
- Я только что обратила внимания, какие у вас в кабинете неожиданные стены. Здесь и икона, и портрет Путина, и портрет патриарха Кирилла, и вот, черно-белая фотография бабушки...
- Это моя учительница, Аполлинария Николаевна Тепляшина. Она не просто учительница, она – спасательница. Она спасла нас, своих учеников. Во время войны Аполлинария Николаевна получила орден Ленина. Тогда за орден полагались деньги, но она сказала: я не считаю себя в праве тратить эти деньги на себя. Аполлинария Николаевна покупала нам витамин С в аптеке - это было единственное, что продавалось без карточек. В девять утра она обходила класс с серебряной ложечкой и каждому, как птенцу, вкладывала в рот эту витаминку и обязательно велела хрустнуть.
- Хрустнуть?
- Чтобы витаминка не выскочила, или чтобы мы не стали обмениваться, например, на марки. А когда деньги у нее закончились, она велела нам лазать на сосны, собирать хвою. Потом эту хвою заваривали в ведре и утром пили по полкружечки. Так учительница спасала нас от цинги... Я навсегда запомнил то, что она сделал для нас. Поэтому до сих пор стараюсь жить, чтобы быть достойным своей учительницы...
Опубликовано 02.06.2014 на портале Вечерняя Москва
